– Сахаров, что ты себе позволяешь?Шокировано пялюсь на бывшего.– Эта фирма теперь моя. И ты теперь тоже моя. Подчиненная. Впрочем, как и твой муж. И его любовница.Босс говорит это с ухмылкой, откинувшись на спинку своего огромного директорского кресла.Я узнала, что муж изменил мне с лучшей

– Знаешь, что я с тобой сделаю? – уголок его губ ползёт вверх, но синие глаза остаются холодными.Он ждёт, и я отрицательно качаю головой.– Я сделаю так, что он никогда больше к тебе не прикоснётся. Побрезгует. Если захочу, сначала сам буду с тобой, – надавливает грубо большим пальцем на губы, давая

Ульяна – девочка из образцово-показательной семьи, и всем окружающим кажется, что её холят, лелеют и любят. Богдан – переступил закон, испачкав руки кровью, чтобы заплатить по чужим долгам. Но мало кто знает, что она заложница в собственной семье без права голоса, где слово её отца – закон, а он –

– Мне нужны деньги, – поясняю я и слышу, как предаёт собственный голос, звуча неуверенно и жалко.Его губы расползаются в ленивой ухмылке. Точно он уже знал ответ на свой вопрос и теперь лишь получил подтверждение.– Неужели. И сколько?Много. Очень много.Произношу сумму. На слух она кажется ещё

– Кто вы и что я здесь делаю? – спрашиваю, вытирая дрожащими пальцами слёзы со щек.Мужчина впивается в меня взглядом. Орлиным. Острым. Презрительным. Так смотрят на добычу, за которой гонятся. Так же он смотрел на меня и этой ночью. Если только это был не сон.– Меня зовут Лев. Для тебя Лев

Незнакомец, впившись пальцами в предплечье, удерживает меня на ногах.– Отпусти её. Вздрагиваю от до боли знакомого голоса.Пальцы тут же разжимаются, и я падаю на колени, измотанная страхом и ожиданием.Мой палач изучает меня, словно давно не видел. В его глазах нет ничего кроме ненависти. И желания

– Ты же понимаешь, что ему от тебя нужно, – вкрадчиво начала вдова моего отца.– И что же? – защищаясь, выпускаю шипы.Дядя. Мой самый близкий человек. Тот, кому я доверяла. Единственный, кому я доверяла.– Верочка, – продолжает тем же тоном, – как только получишь наследство, Багров перестанет в тебе

Увидел Софию впервые, когда ей было девятнадцать; она сидела на коленях у моего кореша, покачивая тонкой ножкой в капроновом чулке, край которого виднелся под короткой юбочкой, и смотрела на меня так, будто во всей комнате, кроме нас, не было никого. Тогда я понял, что нет у меня больше друга, что